Героем программы "Наши люди" телеканала "БелРос" стал ректор Санкт-Петербургского национального исследовательского университета РАН, лауреат Нобелевской премии Жорес Алферов.
- Жорес Иванович, вы бесплатно работаете ректором академического университета уже десять лет.
- Я же депутат Государственной Думы и имею право дополнительно вести работы, не получая за это оплату. Для меня важна эта деятельность в Госдуме, поскольку там я стараюсь, чтобы принимались законы, которые поддерживали бы наши науку и образование. А ректором я работаю бесплатно, да.
- Встречаетесь ли вы с белорусскими коллегами?
- У нас есть совместные работы по физике полупроводников гетероструктур. Я приезжаю в Белоруссию каждый год, по несколько раз. У меня хорошие отношения с Александром Григорьевичем Лукашенко, он часто меня зовет.
- Этот специальный лабораторный корпус в университете РАН появился после того, как вы получили Нобелевскую премию и встретились с президентом Путиным. Правда ли, что вы принесли ему проект на листе и попросили подписать?
- Владимира Владимировича я хорошо знаю с тех пор, как он приехал в Ленинград из ГДР и работал сначала в университете помощником по международным научным связям. Мы контактировали довольно много, он выполнял очень хорошую работу. После получения Нобелевской премии мы с ним встретились в Москве, вспомнили былое, отметили мой успех. И я ему положил письмо об этом корпусе и попросил написать на нем "Решить и должить" тогдашнему премьер-министру. Он так и написал.
- Жорес Иванович, правильно ли я понимаю, что уже в 15 лет вы решили, что станете ученым и будете заниматься физикой?
- Когда учился в школе никакой страсти у меня к физике не было. На контрольных получал четверки и меня это устраивало. Но однажды получил три с плюсом, причем и ответы на вопросы у меня были правильные, и задачку решил как надо, просто ответ написал не так, как хотел мой учитель физики Яков Борисович Мельцерзон. Я огорчился. Рассказал маме, и она на родительском собрании поговоила с учителем.
На следующий день Яков Борисович заявил: "Тут некоторые жалуются на меня, посмотрим, что они на самом деле знают. Алферов - к доске!". И я несколько уроков рассказывал ему весь курс за 9 класс. Затем за 8-й. После чего он был вынужден признать, что физику я знаю. И с тех пор совершенно изменил ко мне отношение. Ставил пятерки, едва я начинал что-то отвечать. А во время экзамена на аттестат зрелости и вовсе немного помог мне. Я ведь получил пятерку и золотую медаль. И поэтому поступил учиться на факультет электроники Ленинградского электротехнического института.
- Вы полюбили электронику, но при этом еще на сцене выступали.
- Сцена была намного раньше. До войны мы жили в Сясьстрое Ленинградской области, в десятилетнем возрасте я там читал Зощенко, Маяковского, которые стали моими любимыми авторами. Со сцены декламировал "Аристократку" Зощенко, которая начинается такими словами: "Я, братцы, не люблю баб, которые в шляпках. Ежели баба в шляпке, ежели чулочки на ней фильдекосовые, а она в руках еще мопсика держит, то такая баба для меня и не баба, а тьфу, гладкое место".
- И это было в десять лет?
- Да. А у Маяковского я читал стих о советском паспорте, замечательное стихотворение "Жорес". Кстати как-то потом озвучил его на своем юбилее: "Ноябрь, а народ зажат до жары. Стою и смотрю долго: на шинах машинных мимо - шары катаются в треуголках. Войной обагренные руки умыв, и красные шансы взвесив, коммерцию новую вбили в умы - хотят спекульнуть на Жоресе".
- Жорес - это же французский социалист. Быть может, это имя давало вам какой-то напор, боевой дух?
- Родители думали, что родится девочка и хотели назвать ее Валерией. Но родился мальчик. А папа перед этим прочитал большую статью о Жане Жоресе, вот и решил: раз мальчик, пусть будет Жорес. Когда я первый раз приехал во Францию в 1964 году, на международную конференцию по физике полупроводников, они решили, естественно, что Жорес - это фамилия, а Алферов - имя. Сделали мне неправильные документы.
Потом я был на родине Жореса, он у них чрезвычайно популярная фигура, практически в каждом городе есть авеню или рю Жана Жореса. Гораздо реже вы встретите авеню или рю Наполеона. Убили Жана Жореса в первый день мировой войны, и Анатолий Васильевич Луначарский сказал спустя много лет о нем такие слова: "Если бы не подлый убийца Виллен, то мощная рука Жореса подняла бы в 1917 году красное знамя революции над Европой".
Вот я рос в такой семье и, естественно, Октябрьская революция была нашей революцией. И столетие Октября - для нас праздник. И со столетием Октября совпадает моя золотая свадьба.
- За что особенно благодарны родителям?
- Это были потрясающие люди. Когда у меня случались большие неприятности, они бросали все и приезжали мне помогать. Вместе с тем, никогда, ни при каких условиях, папа, имея какие-то возможности, не использовал их. Например, я должен был поступать в институт на общих основаниях.
Между прочим, я это мало, где говорил, папа был арестован в 1938 году. Ему повезло, он в Гражданскую войну был командиром эскадрона в Латышском кавалерийском полку. На него уже готовилось дело в Сталинграде, его спасли друзья. Тогда нужна была санкция прокурора, а прокурором оказался папин товарищ по Гражданской войне. И он сказал "Алферов - враг народа? Да вы что" и не дал санкции. И папа вернулся на прежнюю работу. Я его спрашивал об аресте, он говорит, что на допросе не били, светили лампой, но не били. Вопросы глупые задавали, и он ничего не признал.
- У вас очень много наград, в том числе, и белорусские - орден Дружбы народов и орден Франциска Скорины.
- Орденом Франциска Скорины меня наградили за то, что "белорус стал лауреатом Нобелевской премии". Орден дружбы народов мы получали вместе с моим другом Борисом Евгеньевичем Патоном, президентом Украинской академии наук, который тоже часто ездил в Беларусь и очень много сделал для нее. На Украине, к слову, я был последний раз в 2013 году.
Мой брат Маркс погиб во время войны под Корсунь-Шевченковским, в деревне Хильки. Как-то в 1969-м вместе с моим товарищем по лаборатории мы приехали на Украину проведать могилу. Стою там, подходит местная старушка и спрашивает: "Что ты на нашей могиле робишь?". Товарищ ей отвечает: "Вы знаете, здесь брат его лежит, он загинул за вашу деревню". Приблизительно через полчаса пришла вся деревня, человек двести, принесли столы и сели отмечать поминки по моему брату. Они не знали меня, но то, что брат погиб за освобождение их деревни, было для них все.
Потом они проводили нас, папе передали несколько бутылок самогонки, какую-то деревянную скульптурку, маме - хороший вышитый платок и кошелку сухофруктов. И с тех пор я приезжал в Хильки много раз.
А в 2013 году попал туда во время выездного заседания научно-консультативного совета фонда "Сколково" вместе с выдающимся американским ученым Рождером Корнбергом. И все повторилось: мы приехали, собралась вся деревня, принесли столы, и снова все отмечали поминки по моему брату. И Роджер после этого сказал такие слова: "Я не понимаю, как могут вестись какие-то агрессивные разговоры. Вы - один народ, и вас нельзя делить". Так сказал американский профессор.
- Ваши самые любимые места в Беларуси?
- В Витебске есть музей Шагала, я там бывал много раз и это, конечно, мое любимое место. Когда бываю в Минске, всегда останавливаюсь в гостинице "Европа", на площади Свободы. Потому что почти наискосок от нее стоит дом, в котором была моя 42-я школа.
Справка
Жорес Алферов - вице-президент Российской Академии Наук, ректор Санкт-Петербургского национального исследовательского университета РАН, специалист в области физики полупроводников, полупроводниковой и квантовой электроники, лауреат Нобелевской премии по физике, депутат Государственной Думы пяти созывов. Родился в Витебске. Довоенные детские годы Алферова прошли в Сталинграде, Новосибирске, а также Барнуале.
После Великой Отечественной войны семья переехала в Минск, где юный Жорес увлекся физикой. В 1966 году Алферов сформулировал новые общие принципы управления электронными и световыми потоками в гетероструктурах. В 70-м Алферов защитил диссертацию, обобщив новый этап исследований гетеропереходов в полупроводниках и получил степень доктора физико-математических наук. Спустя 30 лет Жорес Алферов за свои открытия удостоился Нобелевской премии.
